Воспоминание о тесте

В праздничные дни в блогосфере пошли разговоры о куличах и выпечке. Многие стали вспоминать свои собственные первые опыты в пекарском деле:

«Моё первое знакомство с тестом произошло на заре туманный юности.
В городе Кракове , попробовав впервые пиццу, я сошла с ума от этого невероятно вкусного блюда. Выпытала рецепт и решила поразить всех в Москве
Для этого были куплены на Центральном рынке дико дорогие помидоры, и я приступила к изготовлению.
Впервые в жизни.
Я тогда вообще была очень далека от кулинарии.
И вот я насыпала в миску муку и чё там ещё было надо, и стала месить.
Но я не ожидала, что тесто поиклееца намертво к руке и ко дну миски, склеит пальцы, и отодрать его будет невозможно.
Мама сказала:"Надо месить, пока не начнёт отставать от пальцев"
Я поняла, что никогда этого момента не будет, разъярилась, и эта миска с тестом стала летать у меня по кухне, и только жена брата мужественно присутствовала при этом перфомансе.
Я орала, ругалась, проклинала все на свете, тесто не отлипало, а ведь стоило сказать - добавляй понемногу муку и оно отлипнет.
Но мне никто этого не сказал, мама считала, что это и так должно быть понятно, но я- то откуда знала?!
Не меньше часа я кидалась тестом, потом стала совать руку в муку, и дело сдвинулось.
Кривую и подгоревшую пиццу я торжественно поставила на стол.
Конечно, дрянь была страшная, но все ели, боялись, что я сейчас опять начну орать и кидацца уже готовой пиццей.
Все сказали, что очень вкусно, но добавки не просили, потому что ну очень сытное блюдо!
В итоге оставшееся я скрошила птицам, и мои отношения с кулинарией закончились...»
www.liveinternet.ru/users/830593/blog#post49901...

«...Я тогда затеяла испечь пирожки. Не помню, с капустой ли или с мясом. Начинка-то удалась. Но тесто... Короче, эти пирожки годились только в качестве снарядов для какого-нибудь вооружения, причем при их использовании победа явно была бы на нашей стороне. Мой бывший муж, чуть не сломав зуб, сказал, чтобы пирожки я больше не пекла)) И я не пекла. Но позже, уже при муже номер два Зубове, однажды я решила испечь пахлаву. Пахлаву, Карл! То есть вместо того, чтобы осваивать Курочку Рябу я сразу же замахнулась на Шекспира!)) Делала всё по рецепту, который казался простым. Долго описывать эту битву титана с тестом не буду, но "блять" было самое простое и вежливое из выражений, которые я употребляла при готовке. В этот момент пришел с работы Зубов, который заявил, что никогда не думал, что можно так цветасто выражаться)) Пахлава получилась так себе, мягко говоря...»
www.liveinternet.ru/users/trillian_mcmillan/pos...
_________________________________________________

В юности я, наверное, очень хитрая или очень глупая, потому что я решала вопрос с тестом не задумываясь. Я много раз слышала от взрослых, что квасное тесто делать очень сложно, что это - "высший пилотаж", что нужно быть профессиональным пекарем, чтобы сделать хорошее квасное тесто, и что вообще, кучу продуктов испортишь, прежде чем научишься его делать. Потому я не колеблясь покупала в ближайшей кулинарии готовое тесто, дома делала начинку, раскатывала покупное тесто и, сформировав из этого пирог, пекла его в духовке отечественной электроплиты "Лысьва".
Никогда не скрывала, что тесто покупное. Но мои пироги всегда хвалили и ребёнок (т.е. я) был счастлив!

@темы: Воспоминания, Юмор

---

Булгаков - фельетонист: О пользе алкоголизма

Пролог

—К черту с собрания пьяную физиономию. Это недопустимо! — кричала рабочая масса.

Председатель то вставал, то садился, точно внутри у него помещалась пружинка.

—Слово предоставляется! — кричал он, простирая руки,— товарищи, тише!.. Слово предостав... товарищи, тише! Товарищи! Умоляю вас выслушать представителя учк...

—Долой Микулу! — кричала масса, — этого пьяницу надо изжить!

Лицо представителя появилось за столом президиума. На учкином лице плавал?, благожелательная улыбка. Масса еще поволновалась, как океан, и стихла.

—Товарищи! — воскликнул представитель приятным баритоном.

— Я представитель! И если он —
Волна! А масса вы — Советская Россия,
То учк не может быть не возмущен,
Когда возмущена стихия!

Такое начало польстило массе чрезвычайно.

—Стихами говорит!

—Кормилец ты наш! — восхищенно воскликнула какая-то старушка и зарыдала. После того, как ее вывели, представитель продолжал:

—О чем шумите вы, народные витии?!

—Насчет Микулы шумим! — отвечала масса.

—Вон его! Позор!

—Товарищи! Именно по поводу Микулы я и намерен говорить.

—Правильно! Крой его, алкоголика!

—Прежде всего перед нами возникает вопрос: действительно ли пьян означенный Микула?

—Ого-го-го-го! — закричала масса.

—Ну, хорошо, пьян, — согласился представитель. — Сомнений, дорогие товарищи, в этом нет никаких. Но тут перед нами возникает социальной важности вопрос: на каком таком основании пьян уважаемый член союза Микула?

—Именинник он! — ответила масса.

—Нет, милые граждане, не в этом дело. Корень зла лежит гораздо глубже. Наш Микула пьян, потому что он... болен.

Масса застыла, как соляной столб.

Багровый Микула открыл один совершенно мутный глаз и в ужасе посмотрел на представителя.

—Да, — милейшие товарищи, пьянство есть не что иное, как социальная болезнь, подобная туберкулезу, сифилису, чуме, холере и... Прежде чем говорить о Микуле, подумаем, что такое пьянство и откуда оно взялось?.. Некогда, дорогие товарищи, бывший великий князь Владимир, прозванный за свою любовь к спиртным напиткам Красным Солнышком, воскликнул: «Наше веселие есть лити!»

—Здорово загнул!

—Здоровее трудно. Наши историки оценили по достоинству слова незабвенного бывшего князя и начали выпивать по малости, восклицая при этом: «Пьян, да умен — два угодья в нем!»

—А с князем что было? — спросила масса, которую заинтересовал доклад секретаря.

—Помер, голубчики. В одночасье от водки сгорел, — с сожалением пояснил всезнайка-секретарь.

—Царство ему небесное! — пискнула какая-то старушечка. — Хуть и совецкий, а все ж святой.

—Ты религиозный дурман на собрании не разводи, тетя, — попросил ее секретарь, — тут тебе царств небесных нету. Я продолжаю, товарищи. После чего в буржуазном обществе выпивали девятьсот лет подряд, всякий и каждый, не щадя младенцев и сирот. «Пей, да дело разумей», — воскликнул знаменитый поэт буржуазного периода Тургенев. После чего составился ряд пословиц народного юмора в защиту алкоголизма, как-то: «Пьяному море по колено», «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке», «Не вино пьянит человека, а время», «Не в свои сани не садись», и какие, бишь, еще?

—Чай не водка, много не выпьешь! — ответила крайне заинтересованная масса.

—Верно, мерси. «Разве с полведра напьешься». «Курица и та пьет». «И пить — умереть, и не пить — умереть». «Налей, налей, товарищ, заздравную чару!..»

—Бог зна-е-ет, что с нами случится, — подтянул пьяный засыпающий Микула.

—Товарищ больной, прошу вас не петь на собрании, — вежливо попросил председатель, — продолжайте, товарищ оратор.

—«Помолимся, — продолжал оратор, — помолимся Творцу, мы к рюмочке приложимся, потом и к огурцу», «господин городовой, будьте вежливы со мной, отведите меня в часть, чтобы в грязь мне не упасть», «неприличными словами прошу не выражаться и на чай не выдавать», «февраля двадцать девятого выпил штод, вина проклятого», «ежедневно свежие раки», «через тумбу, тумбу раз»...

—Куда?! — вдруг рявкнул председатель.

Пять человек вдруг, крадучись, вылезли из рядов и шмыгнули в дверь.

—Не выдержали речи, — пояснила восхищенная масса, — красноречиво убедил. В пивную бросились, пока не закрыли.

—Итак! — гремел оратор, — вы видите, насколько глубоко пронизала нас социальная болезнь. Но вы не смущайтесь, товарищи. Вот, например, наш знаменитый самородок Ломоносов восемнадцатого века в высшей степени любил поставить банку, а, однако, вышел первоклассный ученый и товарищ, которому даже памятник поставили у здания Университета на Моховой улице. Я бы еще мог привести выдающиеся примеры, но не хочу... Я заканчиваю, и приступаем к выборам...

Эпилог

«...после чего рабочие массы выбрали в кандидаты месткома известного алкоголика, и на другой же день он сидел пьяный, как дым, на перроне и потешал зевак анекдотами, рассказывая, что разрешено пить, лишь бы не было вреда».

(Из того же письма рабкора)
Источник

@темы: Литература, Юмор, Булгаков

---

Аверченко и его рассказы

Король смеха — этот титул был получен вполне законно: таково было мнение об Аверченко читателей. Разумеется, он не всем был угоден; были и недовольные его деятельностью, упрекавшие писателя в отсутствии твердой платформы, распыленности, уходе от решения кардинальных проблем времени. Обвиняли Аверченко и в том, что он пригревал льстецов, певших ему дифирамбы и уводивших его с магистрального пути в болото мелких дел, меркантильности, портивших его вкус, порой толкавших писателя на путь дешевого, легкого успеха у обывателей.
Что ж, доля истины здесь была. Никуда не денешься. Но вот чего нельзя отнять у Аверченко, так это огромный талант, трудолюбие, работоспособность.

Несколько тысяч рассказов, фельетонов, пьес, рецензий на спектакли, юморесок, стихотворений — это основной итог творчества писателя. Но не следует забывать и о том, что за десять лет его активной литературной жизни вышло более пятисот номеров журналов "Сатирикон" и "Новый Сатирикон", где Аверченко выступал не только как автор, но и в качестве редактора, а порой и как художник. К этому следует добавить и отбор произведений для сотен выпусков "Дешевой юмористической библиотеки "Сатирикона" и "Нового Сатирикона", а также собраний сочинений известнейших юмористов всех стран.
В 1910 г. вышли три первые книги Аркадия Аверченко, а затем почти каждый год — два-три новых сборника, переиздания. Трудно даже представить, что все это было создано одним человеком.

Первые годы жизни писателя, отрочество и юность, казалось, не оставляли никаких надежд на будущее. В смешной "Автобиографии", которой открывалась одна из первых книг писателя, "Веселые устрицы", Аверченко дал несколько фрагментов своей до писательской жизни.

Некоторые сведения об этих годах мы находим в автобиографии, отправленной им известному историку литературы Семену Афанасьевичу Венгерову в начале 1910 г.: "Имя мое — Аркадий Тимофеевич Аверченко. Родился в Севастополе 1881 года, 15 марта. Вероисповедания православного. Отец был купцом, мать из мещан. Историю моего рода за недостаточностью данных проследить трудно. Известно только, что дед мой (по матери) был атаманом шайки разбойников, держал под Полтавой постоялый двор и безо всякого зазрения совести грабил проезжих по большой дороге. Мать моя — добрая, кроткая женщина — вспоминает об этом с ужасом... Мой отец был очень хорошим человеком, но крайне плохим купцом. Сочетание этих двух свойств привело к тому, что он совершенно разорился к тому времени, когда мне исполнилось 10 лет... Поэтому учиться пришлось дома, с помощью старших сестер — довольно скудно... Будучи пятнадцатилетним застенчивым мальчишкой, попал на Брянский каменноугольный рудник (около Луганска) писцом и служил в ужасной, кошмарной обстановке безвыходной ямы три года. Потом переехал в Харьков на службу в той же акционерной компании". Отголоски детских и юношеских впечатлений мы находим в рассказах Аверченко "О пароходных гудках", "Молния", "Отец", "Смерть африканского охотника", "Ресторан "Венецианский карнавал", "Три желудя" и многих других. Обстановка, в какую окунулся застенчивый мальчишка, едва ли давала много поводов для смеха. "То конторщик Паланкинов запьет и в пьяном виде получит выговор от директора, то штейгерова корова взбесится, то свиньи съедят сынишку кухарки чертежника... А однажды рудничный врач в пьяном виде отрезал рабочему совсем не ту ногу, которую следовало...". Это беспробудное пьянство сопровождалось тем, что старшие по службе унижали, оскорбляли младших. "Нельзя сказать, что со мной обращались милосердно, всякий старался унизить и прижать меня как можно больнее — главный агент, просто агент, помощник, конторщик и старший писарь".
Стремясь вырваться из этой беспросветности, он обращается к литературному труду.

Из статьи Ст. Никоненко "ВРЕМЯ И ЛИЧНОСТЬ АРКАДИЯ АВЕРЧЕНКО"

@темы: Литература, Юмор, сатира, Аверченко, Литературная критика